Содержание страницы
Древние воины были еще теми выдумщиками. Чего только стоит легенда о том, как хитроумный Одиссей с соратниками проникли в Трою, находясь в чреве деревянного коня. Можно, конечно, повествование Плутарха считать выдумкой, но… Вот вам другая история, подтвержденная на сей раз документально. Историк Андерс Стриннгольм описывает ее так…
Легендарный Бьорн Железнобокий
Сын не менее легендарного Рагнара Лодброка, Бьорн, первый представитель династии Мунсё, правил Швецией в IX веке н.э. Жестокий король и бесстрашный воин, он вдоволь пограбил городки Англии, Франции, Италии, Испании. Не обошел вниманием побережье Средиземного моря и Северной Африки.
Но, все это было как-то мелко, для великого воина. Ему не давала покоя слава отца, который в свое время взял на топор Париж, о чем впоследствии слагали баллады неукротимые викинги. Хотелось чего-то подобного. Итак, решено. Бьорн возьмет Рим – один из самых могущественных и богатых городов того времени.
Начало похода
В 859 г. огромный флот викингов (целых 62 драккара) покинул родные фьорды, направляясь в Средиземное море. Путешествие было долгим. Попутно нападая на прибрежные города, совершенно обчистив Иберийское побережье, пробившись через Гибралтар, корабли стали на зимовку на юге Франции.
Нужно понимать, что местным жителям тоже досталось от таких беспокойных гостей. Дождавшись весны, суда переправились в Италию, захватив по дороге г. Пиза. А чего зря время терять? Теперь открылась прямая дорога на Рим. Только, вот незадача. В городе на тот момент праздновали Рождество Христово, и вдруг среди огромного количества жителей, собравшихся в церкви, разнесся слух, что в гавани полно кораблей со странными бородатыми людьми. Все тотчас бросились запирать городские ворота и готовиться к битве с возможными захватчиками.
Встреча с подготовленными противниками не входила в планы Бьорна. Город крупный, стены прочные, воинов много. Возьмут ли? Впрочем, предводитель отважно подвел викингов к стенам столицы и сел думать.
Хитрый ход
Бьорн призвал своего помощника и ближайшего соратника Хастинг, и вместе они разработали коварный план. К епископу города отправилась делегация варягов. Приблизившись к перепуганным священникам, послы заговорили. Мол, они совсем не собираются никого грабить. Воины устали и голодны. Просят продать необходимую провизию в дорогу. Кроме того, их предводитель лежит на смертном одре, он наслышан о христианском боге и желает принять эту религию, креститься и быть погребенным на святой земле в том городе, где его застигнет смерть
Добрый епископ и правитель города с радостью согласились на мирную торговлю и крещение Хастинга. Как только обряд завершился «умирающего» предводителя вынесли из города на корабль. Но уже ночью со стороны гавани и стана викингов горожане услышали громкий плачь и стенания. И вот уже на следующее утро несколько послов сообщают епископу, что Хастинг отдал богу душу и перед самой кончиной пожелал быть похороненным в местном монастыре, завещав церкви свой меч, перстни и прочие драгоценности.
И вот уже вносят в городские ворота гроб с «телом» Хастинг. Процессия прошла в местную церковь, где «покойничек» вдруг выскочил из гроба. Общими усилиями викинги положили благообразных священников лицом в пол, после чего кинулись отворять городские врата. Толпа улюлюкающих захватчиков хлынула в город.
Надо сказать, что особого сопротивления им никто так и не оказал. Воодушевленный своей грандиозной победой, Бьорн приказал собрать жителей на центральной площади. Там он потребовал, чтобы ему оказывали почести, как новому правителю Рима. Тут повисла неловкая пауза. Только один горожанин осмелился сказать, что это вовсе не Рим, а Луна. Именно так назывался этот городок.
Завершение похода
Взбешенный король приказал разграбить и спалить, оказавшимся вдруг виноватым населенный пункт. Далее флот двинулся на Сицилию и побережье Северной Африки. Все шло как всегда. Викинги куролесили три года, прежде чем направиться к родным берегам. На обратном пути наткнулись на флот мусульман, которые очень удачно применили греческий огонь. Поэтому домой вернулись лишь 20 кораблей. На этот раз Рим устоял.