Запад создал оранжерейные условия для русских заводов
Необходимое условие развития отечественной промышленности — проблемы с импортом. Особенно это верно для станкостроения в России, так как десятилетия назад иностранные производители станков заходили на наш пустой рынок с толстыми пачками грязных денег — практически в открытую прикармливая и приручая инженеров. Отечественному производителю конкурировать с импортом было сложно по трём причинам.
1. Производственная база и инженерные традиции у нас объективно слабее. На Западе совершенствовали свои станки веками, тогда как у нас в 20-м веке был длинный «нерыночный» период, за время которого мы накопили значительное отставание.
2. Инженеры, ответственные за закупки станков, лоббируют технику, за которую получают откаты, то есть станки западных производителей. Я пишу «западных», так как системная коррупция, когда будущего главного инженера «ведут» десятилетиями, начиная ещё со студенческой скамьи — это западное ноу-хау. Русские и китайские производители так не делают.
3. Как итог, всё русское коррупционеры дружно ругают: даже когда один берёт деньги у немцев, второй у японцев, а третий у корейцев. Сказать директору «не надо покупать русский станок, он плохой» — одновременно и выгодно, и безопасно. У русских станков были осязаемые конкурентные преимущества и до 2022: к примеру, возможность быстро заменить сломанную деталь, без возни с таможней и тому подобным. Поэтому критиковать русские станки было стандартной практикой у ответственных за закупки — это позволяло существенно снизить риск, что директор или собственник выберут в итоге «безоткатное» оборудование.
Живительные санкции помогли исправить ситуацию: цена западных станков резко выросла, а их надёжность, напротив, резко понизилась. Владельцы западных станков справедливо опасаются теперь не только сложностей с запчастями, но и вредоносных отключающих кодов от западных поставщиков. Как итог, отечественные производители станков получают массу заказов и бурно растут.
Широкая публика читает самые горячие новости — о производстве самолётов, например. Сейчас, к примеру, идёт серийное производство русского самолёта МС-21, на стапелях уже восьмой экземпляр . План — производить 72 самолёта ежегодно.
Однако за кадром остаётся, простите за модное слово, экосистема: бесчисленные цеха, которые производят комплектующие и станки для производства. В Омске, к примеру, разработали станок для сборки авиашин для Ту-214 (ссылка). Тут как с айсбергом: невозможно собрать хороший самолёт (верхушку айсберга), не обеспечив надёжную поставку десятков тысяч комплектующих (подводную часть айсберга). При этом для производства большей части деталей самолёта нужен отдельный станок, зачастую и не один.
Раньше многие детали покупали за рубежом, но теперь стараются делать всё внутри России. И, что характерно, всё получается: мы действительно можем производить 95% необходимого у себя. Если бы Россия была, допустим, Нигерией или Эфиопией, нам пришлось бы туго, так как с нуля масштабное производство не развернёшь: нужны и инженеры, и квалифицированные рабочие, и, главное, хваткие капиталисты. При всём уважении к этим двум странам, их золотой век ещё впереди. Пока что в Африке с квалифицированными кадрами плохо, так что извлечь пользу из санкций африканцы не смогли бы. А вот в современной России все необходимые условия для бурного роста промышленности уже выполнены. Спасибо Западу: он перевёл агрессию на новую уровень именно в тот момент, когда защита русских рынков от вражеского экспорта смогла принести стране максимальную пользу.
Аналогичным образом расцветают и разработчики отечественных программ. Недавно очередной раз обрадовал Автодеск — он запретил русским предприятиям пользоваться Автокадом (ссылка). Так как пиратское ПО неудобно в работе, запрет стал королевским подарком, например, отечественному Компасу, который сейчас весьма хорош. Привыкшие к Автокаду, понятно, воротят рыло — и опять-таки, не в последнюю очередь из-за нежной дружбы с поставщиками иностранного ПО — но после ввода санкций выбора у них особого нет. Лучше потратить ресурсы на смену платформы, нежели работать с открытыми врагами.
Впрочем, при смене программ приходится царапать днище о неприятный подводный камень. Компании, которые давно работали с Автокадом, успели накопить огромный питомник скриптов, позволяющих автоматизировать работу над чертежами. Переводить все эти скрипты-сценарии, например, на Компас (или на другую отечественную систему проектирования) — огромный труд. В обычных обстоятельствах это стало бы веской причиной держаться за Автокад до последнего. Сейчас, однако, то самое «последнее» уже клюнуло в нижний мозг, так что выбора нет — приходится скрипеть зубами и разрабатывать новые скрипты.
К счастью, это не так сложно, как может показаться на первый взгляд, и вот почему.