«Планета обезьян»: Зеленский в Мюнхене

Рано или поздно любая империя деградирует. Она может потом возрождаться даже более мощной и великой, чем была до деградации, но периодическая деградация неизбежна – она связана с природой человека.

Рано или поздно политический клан, желающий удержать власть в своих руках, запускает негативный отбор и к власти прорываются бездари – амбициозные ничтожества, уничтожающие себя, свой клан и свою страну.

Тем не менее, как правило имперская бюрократия до конца остаётся достаточно выдрессированной, чтобы высоко держать голову и хотя бы стараться скрывать утрату былого величия под маской этикета и традиции. Даже в эпоху заката Британской империи невозможно было представить себе какого-нибудь вождя зулусов, прибывшего в Лондон, выступающего в палате лордов и поучающего британцев, как правильно понимать Великую хартию вольностей и каковы истинные правила британской демократии.

Невозможно представить себе вождя племени варваров, выступающего в римском сенате с рассказом о законах 12 таблиц, реформах Сервия Тулия, механизме функционирования принципата при Октавиане Августе, особенностях тетрархии Диоклетиана и причинах перерождения её в абсолютистский доминат.

Варвары могли служить Риму, умирать за Рим, они могли даже управлять Римом от имени выродившихся бессильных императоров, но они не могли отождествлять себя с Римом, а тем более морально возвышаться над ним, присваивая себе право выступать от имени римской цивилизации.

Не раз распадавшаяся и возрождавшаяся китайская империя жила по тому же принципу: варвар мог стать ханьцем, приняв китайскую культуру, но он не мог навязывать Китаю своё представление о китайской культуре. Он ученик, а не учитель.

Российская империя, сошла с пути разрушения и вошла в стадию реновации российской сверхдержавы, когда от безродного советского интернационализма (ставшего предтечей современного западного культа «позитивной дискриминации», как искупления «грехов» предков, перед потомками «угнетённых») вернулась на рельсы имперской русской многонациональности (как равенства всех граждан империи перед имперским законом, независимо от происхождения).

Современная западная (евроатлантическая империя) оказалась первой, до конца прошедшей путь унизительного морального распада. Моральный распад страшнее территориального, поскольку последний обратим, при сохранении моральной базы. Если же наступает моральный распад, то последующая гибель допустившей это цивилизации становится неизбежной, с таким же неизбежным территориальным распадом и физическим исчезновением базовых для этой цивилизации этносов, перерождения их (путём слияния или поглощения) в другие, избежавшие морального распада.

Впервые за время проведения Мюнхенской конференции по безопасности, в центре её внимания была не безопасность западной (евроатлантической) цивилизации, а безопасность даже не западной колонии, но племени, нанятого западом для прокси-войны.

Это примерно, как если бы британцы в XVII-XVIII веках собирали конференции на тему: «Как нам спасти от разрушения племенные союзы ирокезов или гуронов, которых мы наняли вести прокси-войну с французами в Канаде, поскольку сами в данный момент выступить не могли». Более того, для полного соответствия им надо было бы пригласить на конференцию в качестве главного докладчика, какого-нибудь Чингачгука, который долго и нудно рассказывал бы им, как могикане почти победили французов (и до Парижа доплыли бы, будь у них океанские корабли), но белые британские колонисты перестали поставлять им ружья, порох и свинец, поскольку у самих запасы подошли к концу.

И стыдил бы Чингачгук британский истеблишмент, а очередной Георг и лорды ему бы аплодировали и рассказывали бы друг другу насколько индейские стрелы мощнее французских пушек и как непобедимы стали индейцы, изучившие Билль о правах.