Как Швеция пыталась поспеть за мировыми стандартами. Броненосцы второго поколения
То, что в 1918 году территория бывшей Российской империи подверглась интервенции, известно всем, но если спросить, кто был первым интервентом, мнения разделятся. Часть людей укажут на государства Четверного союза и будут, безусловно, правы, поскольку, когда разваливается фронт, врагам не нужны особые приглашения. Другие неизбежно напомнят о союзниках по Антанте, извинением для интервенции которых стало спасение стратегических запасов, посланных ими еще воюющей России. Но и те, и другие вряд ли вспомнят, что в числе самых первых интервентов были отнюдь не враги и не союзники, а традиционно считавшаяся нейтральной Швеция.
Еще в 1854 году в ходе Крымской войны была ликвидирована крепость в Бомарсунде, и, таким образом, Аландские острова стали демилитаризованной зоной. Но даже несмотря на такой их статус, мировая война не обошла эти острова стороной. В данный район постоянно заходили корабли воюющих государств, а 25 июля 1916 года Мариехамн подвергся бомбардировке кайзеровского цепеллина.
Положение изменилось после февральской революции, когда для защиты от революционной вседозволенности и преступности аландский бизнесмен Геста Линдеман начал кампанию за присоединение островов к Швеции. Незадолго до Октябрьской революции шведскому командованию отдали приказ о проработке планов дальнейших действий. И политические события не заставили себя долго ждать. 29 декабря 1917 года жители Аландов приняли петицию о вхождении в состав Швеции. Конечно, о ее легитимности можно спорить до бесконечности, но в Швеции к ней отнеслись весьма серьезно, хотя на первых порах заняли выжидательную позицию. 13 февраля 1918 года для организации местных сил самообороны шведы отправили на острова пароход «Херо» с 200 винтовкамии несколькими пулеметами на борту, но еще действовавшая там российская таможня приостановила отгрузку. Тогда в ответ шведы отправили на Аланды свою первую «волонтерскую» группу на пароходах «Рунеберг» и «Исбритаре I». В целях усиления и защиты от слишком ретивых российских таможенников их сопровождал броненосец «Тор». А затем настал черед регулярных частей шведской армии, которые в двадцатых числах февраля полностью оккупировали острова под дулами броненосцев «Сверье» и «Оскар II». Так в ходе этой операции были использованы представители трех последних серий броненосцев шведского флота.
Осенью 1892 года, практически сразу после выделения средств на третий броненосец типа «Свеа», шведское правительство создало специальный военно-морской комитет для выработки стратегии по дальнейшему строительству флота. Помимо традиционных пунктов о необходимости модернизации существующей военноморской инфраструктуры и строительства новых кораблей, комитет в итоговом докладе констатировал моральное устаревание проекта «Свеа». Действительно, появившийся как увеличенный тип обыкновенного монитора, новейший на то время шведский броненосец уже совершенно не соответствовал мировым стандартам. Главный калибр мог бы стать еще «главнее», расположение его оставляло беззащитными кормовые сектора, что создавало известные проблемы, да и на фоне появившихся на тот момент в зарубежных флотах скорострельных пушек среднего калибра шведский броненосец выглядел весьма и весьма непрезентабельно. Аналогичные выводы можно было сделать и по всем остальным основным его характеристикам: скорости, бронированию и другим. Особенно ярко этот контраст был заметен на фоне заказанных Норвегией у Армстронга двух броненосцев «Харальд Хорфагре» и «Торденшельд». Швеция и Норвегия пока еще формально находились в рамках одного государства и даже не могли выставить объединенную эскадру: новейшие по дате вступления в строй шведские броненосцы просто бы сковывали действия своих норвежских «коллег». Таким образом, речь могла идти даже не о совершенствовании типа, а о разработке принципиально нового проекта корабля с башнями в носу и на корме и скорострельными 120-мм пушками среднего калибра. Но самая радикальная рекомендация комитета заключалась даже не в этом. Проанализировав количественный рост флотов своих потенциальных противников на Балтике, комитет пришел к выводу, что для того, чтобы защитить при необходимости нейтралитет и интересы Швеции, стране требуется как минимум 15 броненосцев береговой обороны!
В 1893 году кабинет министров вынес на рассмотрение Ригсдага вопрос о новом судостроении, причем речь пока шла о строительстве только одного головного броненосца нового проекта. Но даже при такой постановке вопроса парламентарии смогли выкроить лишь половину необходимой суммы. Впрочем, уже в следующем году было принято решение о выделении второй половины средств, что дало зеленый свет новому строительству.
Контракт на строительство достался Бергсундскому механическому заводу (Bergsunds Mekaniska Verkstad) в Стокгольме. 6 октября 1894 года уже заложенному объекту специальнымкоролевским декретом присвоили наименование «Оден». Кстати, до этого главная сила шведского флота именовалась в честь древних названий частей Швеции («Свея», «Гёта» и «Туле»), так что, назвав новый броненосец, открывавший новую серию, в честь бога скандинавского пантеона, правительство подчеркивало этим его концептуальное новшество.
При водоизмещении 3 500 т «Оден» был разделен водонепроницаемыми переборками почти на две сотни отсеков. Отличительной особенностью броненосца стало практически полное отсутствие иллюминаторов в бортах, впрочем, для условий относительно прохладной и темной Балтики это не имело решающего значения, особенно при наличии искусственной вентиляции и электрического освещения. В качестве силовой установки на нем стояли шесть котлов адмиралтейского типа и две машины тройного расширения, способные развить мощность 5 330 л. с. По расчетам выходило, что с винтами диаметром 3,93 м корабль можно будет разогнать до скорости 15 узлов. На ходовых испытаниях 25 сентября 1897 года корабль не только полностью выполнил все пункты контракта, но и развил максимальную скорость в 16,8 узлов! Достижение тем более удивительное, что вся механическая начинка изготавливалась тут же, на заводе-строителе. Но, как оказалось, и это не было пределом. После модернизации в 1914–1915 годах броненосец сумел развить еще большую скорость!
Средняя артиллерия «Одена» состояла из 120-мм скорострельных пушек типа М/94, производство которых также удалось наладить в Швеции на заводе Бофорс. Пушки с длиной ствола 45 калибров и скорострельностью 3–8 выстрелов в минуту располагались в центральной части корпуса. Снаряд имел скорость на срезе ствола 740 м/с, что при угле возвышения 15,7° давало дальность до 8 200 м.
К сожалению, главный калибр 254-мм орудия М/94 типа Кане пришлось заказывать в Гавре на заводе АО «Forgers et Chantiers de la Mediterane», поскольку шведские производители такой большой калибр пока еще не выпускали. При длине ствола в 42 калибра и возвышении в 10° орудие могло вести огонь на 9 950 м.
В плане бронирования «Оден» также стал заметным шагом вперед. В районе ватерлинии сталеникелевый броневой пояс шириной 1,43 м достигал толщины 243 мм. Барбет башен главного калибра набирался из 247-мм плит, а сама башня имела толщину 200 мм с 30-мм крышей. Казематы средней артиллерии закрывались 100-мм броней, а максимальная толщина палубы достигала 50 мм. Поскольку Бофорс пока еще не имел необходимого опыта в прокате плит большой толщины, он поставлял лишь относительно тонкую защиту, а все плиты свыше 200 мм заказывали у концерна Шнейдера.
Торжественная церемония спуска броненосца состоялась 3 сентября 1896 года, и поскольку к этому времени он уже превратился в гордость нации (даже еще не будучи завершенной постройкой), «Оден» принял участие в работе Всемирной выставки искусства и промышленности, проходившей в Стокгольме в 1897 году. Это, конечно, несколько отодвинуло дату приемки корабля флотом, но правительство посчитало презентацию возможностей шведской промышленности на международном уровне более приоритетной задачей. Формально приемный акт на корабль представители флота подписали еще 8 июня 1897 года. И к этому времени на него ушло 3,2 миллиона крон налогоплательщиков. Но судя по официальным финансовым документам, суммы на его достройку выделялись вплоть до 1899 года!
Тем временем, как и предсказывал военно-морской комитет Швеции, флоты Германии и России росли как на дрожжах. В 1893 году немцы уже практически ввели в строй восемь броненосцев береговой обороны типа «Зигфрид» и четыре броненосца типа «Бранденбург».Кроме того, готовились заложить еще пять 11000-тон- Г ных броненосцев типа «Кайзер». От Германии не отставала и Россия, заложившая шесть новых крупных броненосцев в дополнение к уже имевшимся. С учетом возникшей угрозы в 1896 году Ригсдаг выделил средства на строительство сразу двух броненосцев типа «Оден», чтобы была возможность создать однородную эскадру из трех единиц. Заказ на них распределили между Бергсундом, строившим «Оден», дочерней компанией концерна Мотала (Motala Verkstads Nya AB) и Линдхольмен (Lindholmens Verkstads Nya AB) в Гетеборге.
Хотя чисто внешне оба броненосца, 22 августа 1896 года названные в продолжение традиции «Тором» и «Ньердом», весьма напоминали «Оден», они все же представляли собой дальнейшее продвижение вперед. Применение более качественного гарвеевского бронирования позволило сэкономить до 200 т веса, и судостроители использовали это для усиления средней артиллерии до шести 120-мм орудий. Поскольку Бофорс новую броню производить пока не мог, контракт на ее поставку заключили с фирмой Джона Брауна из Шеффилда. В результате корабли получили главный пояс шириной 1,48 м и толщиной от 100 до 240 мм, который протянулся на 50 м. Барбеты башен главного калибра защищались 200-мм броней, а сама вращающая часть имела максимальную толщину 190 мм. Толщина остальных элементов осталась прежней. Претерпело небольшое изменение и главное вооружение. 254-мм орудия типа M/94 B для «Тора» снова заказали во Франции. Хотя баллистические параметры орудия оставались практически прежними, конструкция претерпела серьезные изменения, позволившие несколько снизить массу и улучшить удобство обслуживания. А вот для «Ньерда» главный калибр впервые в истории шведского флота поставил концерн Бофорс. Чтобы отличать марку этих орудий от французского прототипа, ее обозначили как тип M/94 C. Практику, когда на всем корпусе корабля не было ни одного иллюминатора, сочли неудачной, и «Тор» и «Ньерд» получили их в носовой и кормовой части. Кроме того, с 1907 года «Тор» отличался от своих собратьев наличием свободных площадей на борту, которые были необходимы для подготовки курсантов.
Главные машины обоих броненосцев также производили в Швеции, но в отличие от рекордных показателей «Одена», ходовые испытания его близнецов прошли без сенсаций. Хотя контрактные 15 узлов и удалось перекрыть, «Тор» показал 15,5 узлов, а «Ньерд» — 16. В качестве существенного недостатка всей серии специалисты отмечали валкость. Поэтому уже в 1902 году все броненосцы оборудовали скуловыми килями. В итоге цена кораблей без вооружения достигла 1,87 миллионов крон.
Из всей тройки, вероятно, наиболее несчастливым оказался головной «Оден». Уже в сентябре 1901 года он налетел на подводную скалу и пропорол себе днище. К счастью, повреждения оказались нефатальными, и все ограничилось лишь трехмесячным ремонтом. По иронии судьбы именно во время его проведения артиллерийское вооружение корабля решили довести до уровня его более молодых близнецов. В результате два 57-мм орудия отправились на надстройки, а на их месте в каземате расположились два дополнительных 120-мм М/94, доведя численность орудий на борту этого типа до шести. Едва экипаж после ремонта успел освоить корабль, как правительство решило отправить «Оден» на военно-морской парад в Спитхеде, посвященный коронации короля Эдварда VII. Но гораздо большую известность броненосцу принесло не это, а участие в маневрах 1913 года. 22 августа в районе маяка Венс «Оден» отправил на дно таранным ударом канонерскую лодку «Урд». С броненосца попытались выпустить практическую торпеду, а поскольку ее дальность не превышала 800 м, пришлось сблизиться с лодкой почти вплотную. В стесненных условияхфарватера звук неестественно исказился, а с учетом отсутствия в то время хороших приборов для замера дальности это привело к неверной оценке расстояния до цели, что в итоге и повлекло столкновение, к счастью, обошедшееся без человеческих жертв.
В 1914–1915 годах «Оден» прошел капитальный ремонт в Карлскруне, в ходе которого серьезно изменился его внешний вид. Тяжелые боевые мачты уступили место легким треногим, была произведена замена изношенных котлов, после чего корабль стал однотрубным. Несколько изменился и состав мелкокалиберной артиллерии. Аналогичный курс омоложения в 1914–1916 годах прошел «Тор», а в 1914–1917 годах — «Ньерд». Впрочем, ни для кого не было секретом, что к началу 1920-х годов вся эта троица полностью устарела — как морально, так и материально. Тем не менее «Тор», единственный из своих собратьев, принял участие в реальной боевой операции. Вместе с броненосцем «Оскар II» и канонеркой «Свенкзунд» он в 1918 году отправился на Аландские острова для поддержки шведских десантников, о чем упоминалось в начале статьи.
После войны в морском штабе начали разрабатывать варианты использования еще вполне крепких корпусов старых броненосцев. Наиболее экзотический из них предполагал переоборудование «Одена» в гидроавиатранспорт. Однако детальное освидетельствование показало, что корабль слишком стар для подобных экспериментов. В результате в 1937 году «Оден» и «Тор» передали в распоряжение артиллерийского полигона в Карлскруне, а в 1941–1942 годах было принято решение об их списании с последующей сдачей на слом, которое и было реализовано пару лет спустя.
Иная судьба была уготована самому молодому из близнецов — «Ньерду». В 1922 году приняли решение о переоборудовании его в судно снабжения, он должен был сменить в этой роли старый корвет «Фрейя». Но уже в 1926 году это место занял другой броненосец — «Гета», а «Ньерд» стал плавучей казармой для курсантов в Харсфьярдене. Интересный поворот судьбы последовал в 1931 году, когда на волне растущей безработицы в Швеции его передали в распоряжение Комитета призрения. Тогда на борту «Ньерда» разместились классы службы переобучения безработных моряков. Но в 1935 году бывший броненосец снова вернулся к обязанностям плавучей казармы. После ликвидации кадетского корпуса старый корабль отправился в качестве корабля-цели в распоряжение артиллерийского полигона. Все говорило о том, что приняв на себя изрядную долю выстрелянных болванок, он должен был отправиться на дно или на слом. Но судьба распорядилась по-другому. С началом Второй мировой войны Швеция столкнулась с катастрофической нехваткой боевых кораблей для противостояния потенциальной агрессии. Но если состояние корпусов «Одена» и «Тора» годилось лишь для того, чтобы их списать, то «Ньерд» решили использовать в качестве плавучей базы гидроавиации и батареи. На нем расположились четыре 40-мм зенитки М/22, и корабль занял боевой пост во фьорде Харс неподалеку от Марсгарна. Лишь в 1944 году, когда стало понятно, что война скоро закончится, его исключили из состава флота. И в следующем году корабль-ветеран разобрали на металл.
Интересно, что в 1898 году известный шведский альманах «Tidskrift i Sjöväsend» обратил внимание своих читателей на тот факт, что шведская тройка во многом превосходит зарубежные броненосцы-аналоги — норвежский «Харальд Хорфагре» и датский «Херлуф Тролле». Но в этом сравнении имелась и доля лукавства, ведь «Оден» и его близнецы изначально создавались, чтобы превзойти их, а уже строившиеся в то время или заказанные норвежские и датские броненосцы следующего поколения оставляли позади шведских «богов». Поэтому шведские броненосцы никак не подходили для дальнейшего тиражирования в количестве, которое было заявлено ранее как необходимое.Впрочем, это понимали и в правительстве. Еще Г 10 октября 1896 года вышел королевский декрет, потребовавший от Военно-морского бюро подготовить проект улучшенного «Одена» к 1 сентября 1897 года. Но в итоге, проанализировав все преимущества и недостатки своих и зарубежных броненосцев, судостроители выдвинули новую концепцию основного броненосца береговой обороны. Главной его визитной карточкой должно было стать наличие скорострельной 210-мм артиллерии главного калибра, производство которого предполагалось наладить на заводе Бофорс. Снижение массы залпа сочли непринципиальным, поскольку при обороне своих берегов потенциальной целью становились не глубокосидящие броненосцы противника, а более легкие мониторы, крейсера или даже канонерки. А вот в борьбе с ними скорострельность приобретала намного большее значение, нежели, например, бронепробиваемость, тем более что по массе выпускаемого в единицу времени металла скорострелки явно выигрывали. Одновременно увеличивался до 150 мм калибр средней скорострельной артиллерии.
По заведенной практике, 5 ноября 1897 года король Швеции утвердил проект нового броненосца. Поскольку концептуально он представлял собой уже третье поколение, для названий кораблей было предложено использовать имена наиболее прославленных шведских линкоров прошлого. Головной корабль получил наименование «Дристигхетен» («Дерзость») в честь корабля, прославившегося в сражениях с русскими в XVIII веке.
И снова, по ставшей недоброй традиции, возникли трудности с парламентариями. Первое слушание о финансировании нового броненосца было выдвинуто еще при принятии бюджета 1897 года. А поскольку свободных средств как всегда не находилось, поступило предложение использовать для этих целей излишки от таможенных пошлин. Но один из членов парламента тут же напомнил, что по заведенной традиции с 1888 года эти деньги поступают на социальные программы, ориентированные на помощь бедным. Он подчеркнул, что бедные и так сильно страдают от воинской повинности и непомерных налогов. Другой парламентарий предложил взять кредит в коммерческих структурах. На следующий год парламентарии опять вернулись к вопросу изыскания средств на новое судостроение. На этот раз было предложено выделить их вместо планировавшегося финансирования строительства королевских железных дорог. Но это предложение, разумеется, не поддержали, зато парламентарии проголосовали за кредит. Лишь в 1899 году новый морской министр Г. Дирссен, апеллируя к международной гонке морских вооружений (в первую очередь он указал на возросшие норвежские расходы), добился выделения необходимых средств с перспективой построить семь броненосцев нового поколения.
Тем временем, поскольку 23 сентября 1898 года парламентарии проголосовали за кредит на строительство будущего «Дристигхетена», заказ на его постройку достался фирмам Линдхольмен и Мотала. Два 210-мм орудия и шесть 152-мм орудий обязался поставить Бофорс. А заказ на крупповскую броню снова ушел во Францию — компании «La compagnie des Hauts Fourneaux et Acires de la marinę et des chemins de fer» в Сен-Шамоне. Система бронирования практически полностью повторяла тип «Оден». Хотя размеры и водоизмещение нового корабля в целом остались на уровне «Одена», вся начинка претерпела существенные изменения. Впервые на крупных шведских кораблях использовали водотрубные котлы типа Ярроу. До этого они показали свои преимущества на шведских миноносцах. Главный конструктор флота Х. Лиллиехёэк еще до прихода на этот пост долгое время провел в Англии и Америке, где среди прочего изучал особенности котлостроения. Он сразу обратил внимание на быстроту запуска и легкость чистки водотрубныхкотлов (в этом они выигрывали по сравнению с традиционными огнетрубными) и смог убедить флот принять их на вооружение в качестве нового стандарта. Так что, начиная с «Дристигхетена», эти котлы «прописались» на всех крупных шведских кораблях вплоть до 1926 года, когда их заменил тип Торникрофта. Главные машины хотя и остались тройного расширения, фирма Мотала все же постаралась применить при их изготовлении максимум технических новинок. В результате вместо контрактных 5 400 л. с. броненосец развил на испытаниях 5 617 л. с., перекрыв необходимые 16,5 узлов до 16,8.
Как уже говорилось, главный калибр составляло 210-мм орудие типа М/98 с длиной ствола 44 калибра. Имея дульную скорость 790 м/с при угле возвышения 12°, оно могло вести огонь на дальность 10 950 м со скорострельностью выстрел в минуту. Сектор обстрела каждой башни составлял 304°, в ручном режиме полный поворот осуществлялся за 130 секунд, а в автоматическом, за счет применения мощных электромоторов, — всего за 40 секунд. Средний калибр, как и на «Одене», располагался в центральной части — 152-мм орудие типа М/98 с длиной ствола 44 калибра при дульной скорости 750 м/с и угле возвышения 15,7° могло вести огонь на дальность 9 000 м со скорострельностью 6 выстрелов в минуту.
Общая стоимость корабля без вооружения составила 1,91 миллионов крон. Как и тип «Оден», «Дристигхетен» прошел схожие модернизации. В начале 1910-х годов он обзавелся треногими мачтами, в 1915 году стал на модернизацию в Бергсунде. Кстати, в этот же период он получил вместо 57-мм пушек две зенитки того же калибра, расположившиеся на башнях главного калибра.
После неудачной идеи переоборудовать «Оден» в гидроавиатранспорт взгляд морского ведомства обратился на «Дристигхетен». С одной стороны, это был относительно современный корабль, а с другой, наличие средней артиллерии в казематах, а не в башнях категорически не устраивало представителей флота. 24 марта 1927 года утвердили проект работ, и уже 9 сентября корабль отправился в Стокгольм на завод Бергсунд для их проведения. По окончании работ стандартное водоизмещение корабля упало до 2 218 т.
«Дристигхетен» лишился всего своего вооружения, взамен на него установили четыре 75-мм зенитки М/15-23 и столько же 8-мм зенитных пулеметов. Кстати, при необходимости корабль можно было использовать не только как гидроавиатранспорт, но и в качестве минного заградителя. Во время войны состав зенитного вооружения постоянно претерпевал изменения. Так, в 1940 году к нему добавились два 25-мм автомата. А к концу войны вооружение состояло из четырех 75-мм и двух 40-мм орудий.
Несмотря на наличие места для базирования нескольких самолетов, чаще всего у корабля на борту был всего один летательный аппарат. Фотографии, на которых на «Дристигхетене» находятся хотя бы два самолета, чрезвычайно редки, а с большим количеством — вообще не встречаются. Изначально на нем базировался гидросамолет «Ганза-Бранденбург», выпускавшийся по лицензии в Швеции под индексом S-4, потом ему на смену пришли более совершенные машины германского проекта Т-1-«Хейнкель» HD 16 и J-4-«Хейнкель» HD 19 (как в разведывательном, так и в торпедоносном варианте).
Практически в самом начале Второй мировой войны с «Дристигхетеном» получился конфуз. 19 декабря 1939 года он сел на мель Бьернгрундет к югу от острова Клунтарна. Неоднократные попытки сойти с мели собственными силами не принесли успеха. Даже после вызова к месту аварии буксира «Имер» потребовались почти две недели непрерывных работ, чтобы стащить корабль на глубокую воду. Впрочем, детальный осмотр корпуса, проведенный в Карлскруне, помог установить, что все обошлось лишь «легким испугом», и для ввода корабля в строй потребовался лишь небольшой косметический ремонт. Так что уже 21 января «Дристигхетен» снова был в строю — ремонт занял меньше времени, чем работы по снятию его с мели. А далее бывший броненосец приступил к рутинным обязанностям по обеспечению разведывательных действий шведской авиации. Он благополучно пережил еще одну мировую войну, а после нее, 13 июня 1947 года, корабль вывели из эксплуатации и по сложившейся традиции отдали в распоряжение артиллерийского полигона. Лишь 19 января 1961 года корпус старого броненосца продали на слом в Гетеборге.
Статья была опубликована в июльскомномере журнала «Наука и техника» за 2015 год