Тайна русской души: из века в век [Кандидат исторических наук о русской интеллигенции и русской душе]

Русская интеллигенция и русская душа… Есть ли общее между этими явлениями? Вернее – нет, не так! Тут-то каждый скажет, что общее без сомнения заключено в русскости. А вот если убрать это самое определение, слишком явно наводящее на мысль, и сопоставить просто интеллигенцию с душой – тогда, наверное, будет интересней.

Однако насколько корректно такое сравнительное сопоставление, если принять интеллигенцию в виде специфического русского социального явления, обладающего всей полнотой реализации в своей исключительности? Вот новый вопрос, который встает перед нами, – он предстает еще более острым и ответственным, когда отстаиваешь подобный взгляд на интеллигенцию на протяжении многих лет.

Как бы там ни было, отрицать своеобразие душевного склада интеллигенции невозможно. Интеллигенция формируется на русской почве не только в определенных исторических условиях, но и в силу слишком отличного от прочего глубинного душевного настроя. Выпускать из вида данный аргумент нельзя. И пусть подобное кому-то покажется не совсем серьезным, раздутым русской литературой, во многом мифологизированным – все равно прослеживается четкая связь между русской душой и русской интеллигенцией.

Интеллигенция без души – мертва, а судорожно сыплющиеся искры холодной рассудочной интеллектуальности зачастую напоминают последние конвульсии смертельно больного. Душа вдыхает жизнь в человека, наделяет даром безграничной свободы – по ощущениям и в светлых помыслах: она взращивает интеллигенцию.

Но условия! – вступают в игру условия многокомпонентной окружающей среды, и в результате «душевные плоды» в каждом представителе общества вызревают непохожие друг на друга. При достижении в лучшем качестве точки максимума проявляется подлинная интеллигенция, а идеальные необходимые условия для этого, как показывает история, наблюдаются в России.

Кого любили на Руси?

Русский человек на протяжении столетий отличается ото всех каким-то особым строем своей души, ее мелодия концентрирует в себе созерцательность и сердечность. Философ Иван Ильин был весьма точен, отмечая, что наша национальная культура держится «на чувстве и сердце», «на созерцании», «на свободе совести и свободе молитвы».

Наделял он русского человека еще несколькими важными качествами – правда, отодвигая их на второй план – сильной волей, осознанной мыслью, правовым сознанием, организаторскими функциями. Деловая хватка, рассудочность, расчетливость – не наше все это, чужое, если заметно и проявившееся в современной России, то только благодаря чужеземным ветрам открытого общества, не разбирающим никаких границ.

Вот скажите: кого на Руси-матушке любили больше всего? Родителей почитали, и почтение это, граничащее с глубокой привязанностью и любовью, более чем естественно, им не удивишь: даже до сих пор в диких африканских племенах подобное есть. Не случайно же где-то там сбрасывают родителей с высоких деревьев, чтобы они перешли в иную жизнь еще молодыми и здоровыми, были в ней счастливы. Да, дикость – но из высоких нравственных побуждений, как ни крути. Кто ж виноват, что рамки дикарских знаний настолько сужены!

Если же выйти за пределы любви к родителям и родительской любви к детям (общечеловеческих форм любви), то можно углядеть следующее: на Руси всегда любили человека душевного, бескорыстного, доброго.

Обниму твою головушку русую,

Обхвачу руками душу усталую,

Поцелую глаза твои грустные,

Чтобы легче тебе дышалося.

И вот так – через любые трудности! Поэтические мотивы классика русской литературы угадываются, но написала эти строчки молодая современная поэтесса из России Екатерина Цветкова, буквально несколько лет назад. Время-то идет, меняется, а мироощущение русского человека в своей основе – неизменно. И душа-то для русских не такая уж абстракция, раз они ее обнять могут!

Свобода духа

Н. Бердяев к спектру душевности, бескорыстия, доброты добавляет красок: равнодушие к земному благоустройству и материальному благополучию в любых проявлениях. С такой формой нетривиального равнодушия он, помнится, увязывает свободу духа, присущую русским людям.

И правда, сколько критики до сих пор звучит в адрес русских из-за непонимания даже потенциальной возможности такового. А ведь в России часто готовы пожертвовать удобствами жизни ради широкомасштабных целей и задач. Даже более того: сам национальный уклад, сопряженный с повседневностью, отводит взгляд мудрого русского человека от сверхвыверенного и устроенного быта.

Сознание западного европейца классифицирует такое как дикость, невежество – не случайно же возникло понятие пресловутого «русского медведя». А русские и не обижаются, только смеются, воспринимая все с присущим им тонким чувством юмора.

Россия представляет собой не просто страну, а целую часть света – ей нет равных по широте просторов и особому душевному размаху людей. Не является русский народ в полной мере ни европейским, ни азиатским. Волею исторической судьбы он оказался на своем плоту посередине двух мощных культурных течений и, балансируя, впитывая брызги со всех сторон, ощущая все звуки и краски пространства, сумел-таки осознать себя и самоопределиться.

Совесть выше разума

Русская душа складывалась столетиями, здесь сошлись совершенно разные эпохи: объединение русских земель, язычество, принятие христианства, монголо-татарское иго, монархия, советская эпоха и распад СССР. Все это формировало не только загадочную русскую душу, но еще закаляло русский характер, который не спутаешь с каким-то другим, именно Душа и Характер в своей объединяющей могучей силе сумели остановить в XX в. мировую угрозу фашизма, а в начале XXI-го позволили выступить России против геноцида на Украине и рассадника терроризма в Сирии.

Однажды с актером и радиоведущим Станиславом Садальским мне довелось обсуждать феномен русскости – он терпеливо вникал в витиеватые доводы, а потом подытожил разговор почти формулой: совесть выше разума. Емко и точно. Голос совести у русского не мямлит, он слышен хорошо и везде, что и дает русской душе неимоверную силу. Точнее эта формула отражает русскую интеллигенцию.

Национальный характер

Национальный характер русского человека определен целым комплексом важных черт, которые трудно обойти вниманием. Взаимодополняя одна другую, они конструируют тот образ русского, который для многих остается загадкой без ответа. И, видимо, в ближайшей перспективе мало что изменится, хоть русский человек всегда открыт к общению.

Созерцательность требует неспешности, размеренности жизни. Несуетность стирается сейчас в больших городах, но за их границами тут же дает себя знать. И для русской провинции несуетная жизнь – норма. На моей маленькой волжской родине даже автобусы ходят как-то особенно по-русски – с расстановочкой. С детства помнится этот ход.

Медленное течение жизни располагает к философскому мироощущению, душевной легкости без «камня за пазухой», пониманию природы. Здесь люди лучше чувствуют друг друга, прямодушны и отзывчивы к чужой нужде. Такая широкая домашняя простота объединяет совсем чужих, делая их близкими, почти родными.

Русские всегда готовы помогать другим, проявляя качество не только в пределах своей нации. В этом отношении показательны чрезвычайные ситуации в разных концах света, когда из России вне зависимости от текущих политических раскладов тут же звучат слова поддержки, быстро подкрепляющиеся действием. Даже в тяжелые, кризисные времена русский человек готов делиться последним. Его доброта, видимо, — от сострадания, жалости. А жалеть у русских – значит любить.

Еще русские смиренно терпимы к трудностям жизни, и ведь вспомните, через какие тяготы приходилось им проходить на протяжении своей истории. Но ничего, выстояли с молитвой на устах! Вот вам, кстати, новая фундаментальная черта, заключающаяся в близости к Богу.

Путь к истине

Вера, в первую очередь православная, становится надежной опорой русского характера, значение же молитвы для русского человека трудно переоценить. Глубокая духовная работа порождает понимание абсолютных ценностей, ориентацию на них в качестве жизненных приоритетов, среди которых обнаруживается устремленность к истине. Поэтому русский человек в своей терпимости отнюдь не безволен (такая оценка была бы ошибочной). В познании истины он как раз очень целеустремлен, упорен и вынослив.

Истинная вера, зачастую граничащая с набожностью, переполняющая широкую русскую душу беспредельно, устремляет человека к доброте, подтверждая еще раз взаимопересечение важных черт национального характера. «Доброму Бог помогает», – издавна говаривали на Руси. В чем – в чем, а в этом никогда на русской земле не сомневались и из поколения в поколение придерживались своей философской аксиомы «Жизнь дана на добрые дела».

Однако одной верой истина не исчерпывается, даже скорее воспринимается как путь к истине, а поиски истинного смысла жизни для многих русских сами обретают главный смысл, что можно четко проследить по произведениям русской классической литературы.

Автор: Виталий Тепикин, кандидат исторических наук, профессор, публицист

Делитесь этой статьей в соцсетях с друзьями. Поддержите проект, подписывайтесь на Яндекс.Дзен-канал «Мир истории» (https://zen.yandex.ru/history_world)

Наш сайт: worldofhistory.ru — еще больше интересного и увлекательного