Катер «Детройт» — покоритель Атлантики
Трагедия «Титаника» так потрясла весь мир, что внушила людям прочный страх к морским путешествиям; продажа билетов на океанские лайнеры резко сократилась. И вот тогда житель американского города Детройт Уильям Э. Скриппс, сын основателя газеты «Детройт Ньюс» Джеймса Э. Скриппса, решил вернуть путешественникам былое доверие к морским судам. И это было отнюдь не случайным решением — его фирма производила морские судовые дизели. В 1912 году это был еще совсем новый товар, возможности которого не были полностью изучены, и Скриппс посчитал, что если моторный катер пересечет Атлантический океан (а именно — преодолеет расстояние от Детройта до Санкт-Петербурга) — это будет для них наилучшей рекламой.
Для этого он заказал крепкий небольшой катерок, который был построен Скоттом Мэттьюсом в Порт Клинтон, в штате Огайо. Имея 35 футов (1 фут — 30 см) в длину и 10 — в ширину, он скорее напоминал спасательную шлюпку. Корпус был разделен на три отсека, нос и корма приподняты. Еловая мачта возвышалась над палубой на 24 фута и удерживала парус в 240 квадратных футов, но главным был бензиновый двигатель в 16 л.с. производства компании Скриппса. Корабль имел осадку в пять футов и водоизмещение 14 тонн. 960 галлонов (1 галлон — 4,546 л) топлива находились в пяти металлических баках. Под койками экипажа располагались баки с водой (300 галлонов).
25 июня 1912 года в Порт Клинтон судно было спущено на воду и получило название «Детройт». И тем не менее храбрый Коммодор Скриппс не взялся возглавлять экспедицию, а выбрал на эту роль выходца из Нью-Йорка, капитана Томаса Флеминга Дэя. Капитан Дэй, пятидесяти лет от роду, прославился тем, что уже пересекал Атлантику в июне 1911 на двадцатипятифутовом ялике «Морская Птица».
26 июня спортивная страничка «Детройт Ньюс» поместила фото Скриппса и остальных одиннадцати членов экипажа в соломенных шляпах, готовивших катер к отплытию. Провизию закупили в Детройте, чтобы лишний раз подчеркнуть связь путешествия с именем города. Здесь же забрали документы, освобождавшие судно от таможенных пошлин.
Перед отправлением Дэй сказал: «Должен признать, что все эти годы у меня было предубеждение относительно кораблестроения вдали от побережья, на Среднем Западе, но смею вас уверить, эта небольшая лодка безупречна во всех отношениях, лучше сконструирована она и быть не может. Вооружившись лишь простыми мерами предосторожности, мы надеемся снова доказать миру, что путешествия на маленькой лодке гораздо безопаснее путешествий на огромных лайнерах, которые всегда преследует опасность крушения».
Тем не менее Дэй был подготовлен к возможным критическим ситуациям, в частности во время штормов. Предполагалось гасить волны посредством нефтяной смазки. Для этого из специального бака с нефтью к воде вывели две трубы. Вместо того чтобы вычерпывать воду с помощью ведра и губки, в море предполагалось сливать нужное количество нефти.
Сегодня разливы нефти в океане — катастрофа, но в те дни существовало убеждение, что намеренный выброс нефти в неспокойное море смягчает воды и делает поверхность гладкой, обеспечивая малым и большим судам безопасность.
2 июля «Детройт» перед отправлением посетил город, которому был обязан своим именем, чтобы потом начать свое путешествие с пересечения Великих Озер, канала Эри и реки Гудзон. 12 июля в Нью-Йорке был пополнен запас топлива — и историческое путешествие, наконец, началось.
Согласно заметкам Дэя, который позднее написал книгу об этом путешествии, экипаж состоял из «зеленых новичков»: помощник капитана Чарльз Эрл, двадцатиоднолетний юноша, только что окончил Гарвард (капитан знал его еще мальчишкой); главный инженер — выходец из Детройта Уолтер Мортон, двадцати девяти лет, никогда ранее не ходил до этого под парусом. Был еще и Уильям Ньюстедт — второй инженер и механик, о котором Дэй написал, что тот оказался хуже, чем просто бесполезным. Подверженный морской болезни, извечно испуганный, он лежал, отказываясь работать. «Ни уговоры, ни проклятия не привели ни к чему», — отозвался о нем капитан.
Путешествие оказалось изнурительным. Дэй пишет, что находился за штурвалом по 36 часов без отдыха. Пищу принимали стоя, прямо из упаковок и банок, стараясь удерживаться на палубе, цепляясь ногами и локтями за поручни и тросы.
Нескончаемый голод, жажда, необходимость удерживаться на качающемся судне не оставляли экипаж. Когда погода позволяла, они посменно отдыхали. Дэй настаивал, чтобы члены экипажа спали лежа, давая отдых напряженному позвоночнику.
В суровый холод Дэй был вынужден надевать пять рубашек, фуфайку, пальто и дождевик, и даже в таком облачении мерз. Когда, наконец, выходило солнце, несколько слоев одежды сбрасывалось и путешественники наслаждались теплом.
Средняя часть палубы была постоянно затоплена, вода врывалась с одной стороны и выливалась с другой, и было ее по лодыжку, поэтому все носили резиновую обувь.
Через несколько дней после отплытия капитан Дэй, раздобыв ведро горячей воды, полотенца и мыло, впервые за время экспедиции с наслаждением побрился. К отвращению Дэя, помощник отказался последовать его примеру.
«Грязь и щетина наводят на меня невероятную тоску. Чем больше мое лицо зарастает щетиной, и чем грязнее я становлюсь, тем в большее впадаю уныние и апатию. Я — не тот, в ком жив дух оборванца», — вычурно записал Дэй в своем дневнике.
Он продолжал бриться до конца экспедиции. «Самое неприятное — это то, что твое лицо и волосы покрываются солью, которая проникает в поры и жжет, как перец. Особенно сильно это жжение в уголках глаз. Соль въедается в волосы, сбивая их в колтуны и спутывая. Но все эти неприятности тают, стоит тебе только опустить голову в ведро с теплой водой и хорошенько смочить волосы и лицо».
День, когда Дэю удалось побриться, сохранился в его памяти как «один из счастливейших дней в его жизни». Но и без соли и качки проблем в этом плавании хватало. Например, морякам очень мешал шум мотора и морских волн.
«Одним из главных недостатков «Детройта» было то, что мы не могли насладиться беседой. Общаться можно было только с помощью крика. Я затыкал уши ватой, так я мог слышать, что мне говорят, без этого шум волн можно было перекрыть только ором. Как же мы были счастливы насладиться несколькими минутами тишины, когда мотор выключали, чтобы осмотреться, и этот ужасный гвалт затихал». Дэй сетовал на отсутствие глушителя для двигателя: «Это устройство сделало бы наше путешествие гораздо комфортнее».
Детройтский чиновник Джордж М. Блэк, который был на борту лайнера, позже написал в газету, что когда «Детройт» отчалил, капитан корабля выразил свое неудовольствие тем, что крошечный кораблик посмел остановить огромный лайнер, назвав это «американским нахальством». Но тем не менее пассажиры лайнера не восприняли это факт негативно. Они остались довольны и вдоволь развлеклись, беседуя с экипажем маленькой лодки.
В оставшуюся часть пути Дэй размышлял над старыми судами, потерпевшими крушение, которые были прямо под ними, под водой, и медленно разрушались и гнили на дне моря.
«Только представьте себе все эти старые деревянные корабли, которые скрылись в пучине моря прямо здесь, где мы только что проплыли, — писал он. — Ветхие и прогнившие обломки кораблей разбросаны по всему дну морскому и по сей день».
Дэй вспоминал: «А эти ужасные истории о людях, спасшихся в кораблекрушениях! Выживших членов команды находили лишь спустя несколько дней, недель, а то и месяцев страданий. Вцепившиеся в палубную доску или сидящие на обломках корабельного корпуса, под порывами ветра, окатываемые соленой водой… И каждый порыв ветра разрушал жалкие обломки, сохранявшие им жизнь».
Тем не менее, несмотря на красочные страхи Дэя, маленький кораблик достиг Куинстона 7 августа, затратив на пересечение океана 21 день и 16 часов. Экипаж выстоял в борьбе с непрекращающимися дождями, ветром и холодом, хотя справедливости ради надо сказать, что ему не пришлось бороться с суровыми штормами, нередкими в это время в Атлантике. «Детройт» вошел в гавань и заметил неподалеку небольшое суденышко. И Дэй передал ему сигнал: «Пошлите человека, чтобы провести наше судно к берегу». «Что дадите взамен?» — пришел ответ. «Не заботьтесь об этом. Подплывите ближе». «Ну ладно, сэр… Вы откуда будете-то?». «Нью-Йорк, Америка», — не слишком-то точно ответил Дэй. «Из Америки на этом-то? Вот так да! А вы не из трусливых, парни! Ладно, провезу вас задарма».
Весть о прибытии американцев тут же разлетелась, и дюжина ирландских журналистов прибыли в порт, чтобы освещать это событие. Местный яхт-клуб и разные местные «высокие лица» взяли на себя труд устроить торжество. А газетчики тем временем вдоволь насладились историями Дэя, чуть более увлекательными, чем все это было на самом деле.
Путники посетили несколько портов и были не прочь погостить еще в нескольких, но погода вела себя своевольно, а перед ними стояла задача добраться до Санкт-Петербурга, куда они и прибыли 13 сентября. Дэй в своей книге «Путешествие корабля «Детройт» описал их прибытие так: «Мы прибыли в город в субботу, погода была чрезвычайно мрачная, и продолжал идти дождь, но сформировалась целая процессия во главе с нашим суденышком. Мосты и причалы кишели людьми. Газеты писали, что около 50000 людей вышли на улицы, чтобы поприветствовать лодки. Они ликовали, подбрасывая шляпы и платки в воздух, имперские пароходы и яхты приспустили флаги в знак приветствия, и я тоже поднял свою фуражку и размахивал ею, пока рука не заболела. Что потрясло экипаж «Детройта», так это количество людей в форме, почти каждый второй носил мундир. И это очень украшало толпу».
Дэй очень хвалил их маленький корабль: «Я уже несколько раз говорил, что двигатель работает на удивление хорошо. Это судно, несомненно, новый рекордсмен среди моторных лодок, оно сделало немало, чтобы убедить людей в благонадежности долгих морских путешествий. Без сомнения, еще много маленьких кораблей последует примеру «Детройта», надеюсь, их экспедиции будут такими же безопасными и успешными».
Дэй также поблагодарил Скриппса за то, что тот построил этот корабль: «Все яхтсмены должны быть безмерно благодарны мистеру Скриппсу. Он дал этому спорту большой толчок в развитии и открыл для будущих яхтсменов перспективы борьбы и удовольствия, которыми те, несомненно, воспользуются. Результат этой поездки уже очевиден. Я только что узнал — голландцы собираются устроить долгосрочную океанскую гонку на моторных лодках этим летом, так их вдохновил визит «Детройта».
И все же в этой поездке было одно обстоятельство, о котором Дэй сожалел. Что сам меценат Коммодор Скриппс не участвовал в этом плавании.
Статья была опубликована в мартовскомномере журнала «Наука и техника» за 2013 год